— Люди, а какие ближайшие праздники?
— Им ещё не время, — вздохнул Норри. — Я то же сначала подумал об этом, но, увы и ах. Сейчас у крестьян должен быть активный сбор урожая.
— Мдя, — выдохнул Вик. — Всё чудастей и чудастей.
— Пошли что ли, посмотрим? — предложила Лада.
Мы переглянулись. Приближаться к воинственно настроенному замку нам не хотелось. Самоубийц в команде не наблюдалось. Да и все мы по характеру довольно осторожные нелюди, и соваться в подозрительные места не наше хобби. Ладушка смело рвалась вперёд. Мужчины её галантно пропустили.
Вопреки здравому смыслу нас кипящей смолой обливать не собирались. Повезло! Правда, ворота нам тоже не спешили открывать. Точнее вообще проигнорировали стук. Братья переглянулись, о чём-то молча друг с другом договариваясь, а потом стали спиной к воротам и стали слаженно стучать в них ногами. Поднявшийся шум встряхнул слегка замок. Окошечко в воротах приоткрылось, и оттуда хмуро гаркнули:
— Кто там?
— Сто грамм! — не удержался от подколки Витька.
— Идите вы со своей самогонкой! — раздались оттуда нехарактерные слова. — Не до выпивки сейчас! Нам бы драконов дождаться.
— Так мы уже пришли, — внесла свою лепту в переговоры я.
Из окошка высунулся сморщенный красный нос, а на стенах как грибы после дождя возникли лучники со взведёнными арбалетами.
— Да, — вздохнул Вик. — Похоже, нас здесь, действительно, ждали.
— Гвин не могла нас предать, — не согласилась я. — Она бы не послала нас в ловушку.
— Смотря, сколько ей заплатили, — хмыкнул прагматичный Вик.
— Или чем шантажировали, — поддержал брата Норри.
— Гвиневера? — вдруг оживился стражник по ту сторону врат. — Вы говорите о королеве Луары?
— Ну да, — вдруг подала голос Лада. — И почему вы на нас наставили арбалеты?
— Это Ладиина, позор нашего барона, — послышался ещё один голос из глубины двора. — Никто с ней добровольно путешествовать не будет. Значит, это, действительно, драконы.
— Идите к калитке с северной стороны замка, — буркнул стражник и закрыл окошко.
Мы последовали инструкциям. Я обернулась к Ладиине. Почему-то мне резанули слух произнесенные слова, и стало жалко красавицу, пусть она нас порядком и достала. Девушка шла, понурив голову. Щёки её предательски горели.
— Не обращай внимания, — решила утешить я её. — В жизни много случается несправедливости.
Лада удивлённо взглянула на меня, захотела что-то сказать, но в последний момент сдержалась и лишь молча кивнула.
Мы вошли в фамильное прибежище Каракуртов. Внутренний двор походил на прибежище цыганского табора. То тут, то там среди наспех собранных телег сновали чумазые дети. Женщины развешивали бельё. Нас встречать кинулась почти вся деревня.
— Дракон! Дракон! — закричали они.
Последний раз они встречали меня так, когда хотели попросить благославить урожай. Кто-то ушлый пустил слух, что благославлённое драконом поле цветёт и пахнет. Полагаю, корни данной сплетни растут с тех времён, как я отбатрачила на Лерри, выращивая коноплю.
— Доченька! — кинулся нам на встречу хозяин замка. — Зятёк! — раскрыл он объятья для меня.
Так, опыт подсказывает, что барону от нас что-то позарез надо, иначе он наше родство не признал бы и под пытками. А лезть обниматься ко мне после того, как мы с Витькой утащили у него Ожерелье Прозрения… Видно, Каракурт в большой беде.
— Что случилось? — решили мы сразу взять быка за рога.
На секунду нам показалось, что взорвалась звуковая бомба. Крестьян просто прорвало, и все они причитали, кричали и молили одновременно. Норри даже уши поджал и руками их на всякий случай закрыл.
— По очереди! — гаркнул Вик. — Говорит только один.
Крестьяне снова вспомнили, как попросили меня благословить их поля.
— Никакой мочи нет! — жаловались они тогда. И даром, что не мои подданные. — Ничего не растёт, а что проклюнется, то насекомыми уничтожается!
Проникшись сочувствием к бедным крестьянам, я решила тогда им помочь. Чтобы там ни думали и ни считали жители Геи, но в одном они оказались правы: магия является неотъемлемой сутью дракона. Нам не обязательно читать заклинания или делать пассы руками, достаточно лишь пожелать. И так как с каждым мгновением я взрослею и взрослею, то всё могло получиться. А потому я щедро и от всей души благословляла каждое поле.
Помню, у гряд с картофелем взыграли мои белорусские корни. Несмотря на то, что папа русский, я выросла в Беларуси на, так сказать, национальном продукте — картофеле. А, следовательно, будучи его истинным любителем, я не могла не пожелать обожаемому продукту богатых урожаев, да ещё таких, чтобы в конце сезона корнеплод сам убирался с полей и в мешки складывался!
"Угу! — язвительно хмыкнуло тогда левое полушарие. — Ты ещё пожелай, чтобы он колорадского жука сам уничтожал!"
И я, конечно же, вспомнив, сколько в своё время потратила времени на дачных грядах, собирая несметные количества противных жуков, а потом их уничтожая, чтобы отстоять своё право на данное лакомство, просто физически не могла не пожелать родимой бульбе устойчивости ко всяким несанкционированным пожирателям.
В этом году, природа, словно издеваясь над хвалёной магией драконов, выдалась суровой и холодной. На долю полей выдались и потопы, и неожиданные заморозки, и засуха. Погибли пшеница, рожь, ячмень…
Но все злоключения были мелочью по сравнению с тем, когда бульба доела последнего колорадского жука и, будучи сильно голодной, вышла на промысел в деревню…